Тимур машинально задрал голову. Разноцветные сполохи стали еще ярче и величественней. Небесная иллюминация набирала силу.
– Ну, это нам пока ни к чему, – пробормотал Тимур. – А вот метров на шесть прыгнуть… Видишь, там окошки такие, панорамные?
Таких умных слов Слон не знал, но окошки видел.
– Я думаю так… – медленно продолжил Тимур, – Поднимемся, облетим кругом, посмотрим. Улавливаешь мысль?
Слон вразвалочку приблизился к тачке, на ходу рассуждая о не слишком умных людях, полагающих, что можно спрятаться за высокими стенами от человека, у которого было трудное детство на периферии, запчасти вместо игрушек, старшие братья, угоняющие любой скайкар за шестьдесят секунд и прочее, прочее, прочее.
Канарейка не подвела – прошла сквозь окна, как резак сквозь лед.
Все произошло слишком быстро. Брызнули стекла. "Локхид" пронзил прохладное нутро комнаты. Слон попытался затормозить, чтобы не протаранить дом насквозь. Скайкар круто развернуло. Тимур увидел, как какая-то странная конструкция, похожая на пику, стремительно летит прямо ему в лицо. Он прижался к дверце. Левое плечо прошило раскаленной вспышкой боли. В глазах потемнело.
Металлический прут, обвешанный зеркальными пластинками, прошел в нескольких сантиметрах от головы.
– Совсем сбрендил, снегожоркин хрен? Я же сказал – посмотреть, – проорал Тимур, придя в себя.
Слон философски пожал плечами. Так получилось, оправдывался он, очень уж хотелось сделать то, что он в детстве в виртфильме видел. Ничего Жмур в спецэффектах не понимает.
К черту такие эффекты, лучше уж было к северному сиянию лететь. Тимур, зажимая рану на плече ладонью, вывалился из разбитого в хлам скайкара на дрожащий пол. Старая отцовская рубаха, выданная мамой взамен бросающейся в глаза и слишком теплой спецухи, быстро пропитывались кровью. Голова потихоньку начинала кружиться, и к горлу подкатывала тошнота.
– Забыл, что здесь, на Земле, есть такая штука как напульсник? Валить надо, иначе нас сейчас обратно отправят лед добывать.
Он попытался активировать болтавшийся на запястье красный браслет, но начал заваливаться куда-то вбок. Джокер подскочил, схватил в охапку – боль взорвалась как сверхновая. Тимур сжал челюсти, чтобы не заорать.
Посылать-то все равно некуда, резонно рассудил Слон, каторги больше нет. Амбал огляделся, присвистнул и проворчал что-то о проклятых буржуинах.
Тимур, сквозь плавающий перед глазами туман боли, тоже принялся озираться. Еще несколько минут назад это было, кажется, гостиной. Или чем-то подобным. Кое-где сохранились остатки вычурной мебели "под старину" – судя по обломкам, из натурального дерева! Богато Гердт живет, ничего не скажешь
Хозяин обнаружился тут же. Оцепенев от страха, он скорчился в углу, задрав руки вверх, словно его пришли арестовывать. Оттуда Слон его и достал.
Бывший главный редактор разительно изменился – помолодевшее самоуверенное лицо, несерьезные лохмы, бледный мускулистый торс, обтянутый ядовито-желтой майкой с известным логотипом. Вирт-макияж, сообразил наконец Тимур, яркая оболочка, внутри которой сидит и задыхается старая развалина.
– Гердт?
– Хрена с два! – выплюнул Гердт, справившись с первоначальным шоком, и заговорил, топя страх привычным многословием. – Ларин! Герой-одиночка, рыцарь без страха и упрека, да? А ты ничуть не изменился. Вломился, стену мою разворотил. "Древо жизни" покорежил? Это, между прочим, арт-объект. Почти шедевр.
– Да вот, приятель с управлением не справился. Извини, Эдик. Я вообще-то поговорить хотел.
– Да уж, давно не виделись. Ух ты, а что с плечом?!
– Перевязать надо. Ерунда, царапина, – стараясь говорить небрежно, выдавил Тимур.
– Угу, – скривился Гердт. – Ты того и гляди в обморок брякнешься. Да у меня простыни из стерилизатора не такие белые вылезают, как ты сейчас. Несите его вниз, в кабинет, – распорядился он и оглянулся на пролом в стене, за которым все громче раздавался вой полицейских скайкаров. – А я пока с этими разберусь.
После того как полиция убралась, Гердт пришел с карманным медикатором. Закрепил на предплечье Тимура толстую манжету. Прибор деловито загудел, анализируя повреждения. Когда медикатор начал промывать рану, Тимур со свистом втянул воздух сквозь зубы.
– Терпи, Ларин! – хлопнул его по здоровому плечу Гердт. – Не хрен было на рожон лезть. Скинул бы пару слов, я бы тебе и так дверь открыл, но ты всегда любил дешевые эффекты.
Слон принялся подробно рассказывать, кто такой реальный авторитет Жмур и через какие испытания ему доводилось пройти на гребаной Фригории. Герд слушал, глядя на амбала как на экзотического зверя с далекой неизведанной планеты. Закончил Слон советом, куда стоит засунуть дурацкую буржуйскую лечилку гостеприимному хозяину, потому что Жмур – настоящий мужик и на нем все как на снегожорке заживет без всяких лекарств, не то бы он копыта еще в пересылке откинул!
– Образно! – похвалил Гердт, когда Слон выдохся и замолчал. – Ты где этого любителя изящной словесности подобрал, Ларин?
– На каторге, – буркнул Тимур, кривясь от боли – медикатор как раз принялся штопать рану, наращивая клетки кожи.
Гердт вдруг замолчал и, прищурившись, скользнул взглядом по запястьям Тимура. Быстро глянул на Слона и Джокера. Нахмурился.
– Так вот оно что… – задумчиво протянул Эдик. – Теперь понятно. Слышал, что пару дней назад повсеместно маргиналы невесть откуда полезли. Как тараканы – сразу много и ничего не боятся. Главное, говорят, напульсников у них нет, прикинь! Ни отследить, ни идентифицировать!… Значит, вы нашли способ бежать, – констатировал Гердт.