Порог резистентности [СИ] - Страница 123

123

– Пойдем в ту, что возле пятого сектора. Я поеду первым, буду показывать направление. Следи за моими сигналами.

Рада кивнула. Тимур направился к своей снегожорке, но остановился, услышав ее голос:

– А… с ними что?

Он медленно повернулся обратно к девушке. Перевел взгляд на сгрудившихся с кучу людей. Что с ними делать? Правильнее всего – не оставлять свидетелей, которые могут вернуться к Шведу и поднять тревогу. Узнав, что его враги живы, Негатив вполне может объявить на них охоту.

А еще можно есть человечину, когда очень голоден, сказал он сам себе. А что – это же логично.

– Пусть идут, – бросил Тимур.

Слон возмутился было, что не годится так – ведь как пить дать доходяги побегут Шведу стучать. Но Тимур так зыркнул на него, что напарник подавился словами.

– Пусть идут, – с нажимом повторил Тимур.

И, уже со спины снегожорки, оглянулся. Каторжники, подхватив волокуши, направлялись к "холодильнику".

2

Снегожорки образовали круг, защищая людей от метели. От бронированных тел шло приятное тепло. Метель скрыла от Тимура его товарищей, они слились с фоном и, наверное, спали. Только Слон волновался – ерзал, то и дело высовывался наружу, хотя рассмотреть что-то в бешеной снежной круговерти было нереально. Рада скорчилась рядом, обхватив себя руками за плечи. Время от времени ее сотрясала волна дрожи.

– Ты в порядке? – негромко спросил Тимур, придвигаясь ближе. За все это время он с ей двух слов не сказал. Общался только по необходимости, как с переводчиком, на светскую болтовню времени не было, да и относиться к ней как к сестре не получалось. Тем более что в семейной идиллии брата явно наметилась трещинка. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы заметить это. Даже сейчас Рада села не рядом со своим мужчиной, а возле него.

– Не заболела?

Она отрицательно мотнула головой. После долгой паузы нехотя выдавила:

– Замерзла.

– Так не холодно же, – удивился Тимур.

Рада не то вздохнула, не то всхлипнула, и он вдруг понял – ей холодно. Сколько лет она провела в ласковом подземном мире? Вон, Риф вообще не хотел высовывать нос на поверхность. Она молодец, пошла без разговоров! Без нее – а значит без снегожорок – вряд ли им удалось бы добраться до лагеря без потерь. Не говоря уже о том, чтобы выполнить задачу.

– Иди ко мне, – он открыл объятия, и Рада придвинулась ближе, пытаясь согреться. Его бросило в жар от того, как она возилась, устраиваясь в кольце его рук. Хотелось греть дыханием озябшие цыплячьи пальцы, запихнуть ее всю, целиком, себе под кожу, чтобы унять дрожь. Отчего ни одна другая женщина, даже Мага, не вызывала в нем таких чувств, как эта сумасшедшая?

Стоп, старик, сказал он себе, надо абстрагироваться. Мир давно перевернулся. Девочки-с-глазами больше нет, а ты, попавший на каторгу за ксеноцид, наконец-то собрался на самом деле совершить свое преступление. Отправить на тот свет несколько десятков снеговиков. Уничтожить. Хладнокровно и продуманно.

И ведь самое смешное, продолжал рассуждать он, слушая частое дыхание Рады, что ты ведь никогда не рвался в герои. Знал бы, чем все обернется, отказался бы в ту же секунду, как впервые увидел на экране напульсника вызов от Сегуры! А теперь что ж… Все как-то само закрутилось. Нам так и так помирать – не на каторге, так в пещерах – а на Землю еще можно попытаться добраться. И кто знает, вдруг удастся спасти ее от злобных снеговиков. Ну и другие планеты до кучи. Те, до которых аутеры пока не добрались, но обязательно доберутся, когда вычерпают до дна нашу Родину.

А смешно, старик – жалкие подземные норы, заросшие светящимся мхом и населенные гигантскими насекомыми, сейчас кажутся тебе – да всем, кто тут есть! – чуть ли не раем. Землей обетованной. И каждый из твоих товарищей готов жизнь положить на то, чтобы помереть не на поверхности, а там, в тепле. И чтобы знать, что тебя не разделают как кролика сразу после смерти. М-да…

От подобных мыслей острое желание улеглось. Он осторожно глянул на Раду, которая пригрелась и вроде как уснула. Пусть отдохнет, скоро не до того будет. А ему спать некогда, лучше о деле подумать. Нет ли какой-то дыры в плане?

Тимур в сотый раз мысленно пробежался по пунктам. Дождаться вечера, когда сегодняшняя смена отправится по секторам. Пробраться в забой. Определить место выработки. Обработать лед. Свалить и ждать.

Все четко, продумано, рационально. Почему же свербит глубоко внутри гадкий червячок беспокойства? Засечь нас невозможно – снегожорки идеально сливаются со снежным покровом Фригории. Эволюция это вам не шуточки! Да и метель. И залегли мы в стороне от тропы. На ночь в забое никого не останется, это факт.

Что же он упустил, что?

– Шухер, Жмур, – негромко сказал неизвестно когда проснувшийся Джокер.

Рада встрепенулась, словно и не спала вовсе:

– Что случилось?

– Серого нет. Сбежал, снегожоркин хрен.

В этот момент Тимур понял, где сделал ошибку. Доходяги, отправленные Шведом за мясом! Глупая простодушная девушка Нитка. Нельзя было их отпускать! У них было достаточно времени взять жуткий груз и вернуться в сектор. Серый ушел следом за ними, чтобы доложить Шведу о незваных гостях. Афро-скандинав, конечно, псих, но не идиот и новую шестерку оценит.

Поздно.

С той стороны, где располагался ближайший к выработке сектор, донесся шум.

– Что делать будем? – поинтересовался Джокер, не позволив себе даже интонацией выказать нетерпение.

Проснувшийся Слон, как обычно, длинно выругался и тут же вопрос азиата развернул, сопроводив пояснением, что, если бы не интеллигентская мягкотелость некоторых товарищей, по чистому недоразумению поставленных командовать реальными пацанами, не пришлось бы сейчас и думать, кто там прется гостей дорогих встречать. И уж наверняка не с флагами и транспарантами хозяева выдвинулись. А хороших пацанов – раз-два и обчелся, между прочим! Нафига было Серого обижать. Нет, твари мерзопакостные очков добавляют, конечно – пусть госпожа Рада не обижается на тварей – но и снегожорку завалить можно, особливо когда народу много и у всех резаки имеются.

123