Порог резистентности [СИ] - Страница 121


К оглавлению

121

Тимур, глядя прямо в широко распахнутые Радины глаза, негромко сказал:

– А может, если бы не ушли, они бы выжили.

И полез на снегожорку.


Только двинулись в путь – небо потемнело, задул устойчивый боковой ветер. Еще несколько минут – и в воздухе закружились мелкие колючие снежинки. Видимость моментально упала почти до нуля, и снегожорки сбавили ход. Рада, сидевшая на головной твари, напряженно вглядывалась в молочно-белую круговерть, высматривая вешки. Остальные двигались практически вслепую, держа курс на корму впереди ползущего червя.

Люди появились неожиданно – в густой пелене вдруг возникло несколько туманных желтых пятен, почти сразу превратившихся в темные фигуры, бредущие навстречу колонне снегожорок. Человек семь медленно передвигали ноги, всем телом раздвигая пургу. Трое тащили самодельные сани-волокуши. Пустые.

Видимо, Рада отдала мысленный приказ, потому что снегожорки остановились все разом. Каторжники, поглощенные борьбой с непогодой, обнаружили опасность, только столкнувшись с ней нос к носу.

Первый – высокий и настолько тощий, что спецуха болталась на нем точно на вешалке – на мгновение замер, уставившись на пришельцев сквозь непроницаемое стекло маски, а потом с истошным криком бросился бежать. Вернее, попытался броситься – Слон был начеку и, в два прыжка оказавшись рядом с человеком, от души приложил того кулаком по голове. Длинный молча рухнул в снег.

Из оставшихся только еще двое дернулись было, но снегожорки, повинуясь ментальным указаниям Рады, окружили людей кольцом и, приподняв переднюю часть туловища, эффектно шевелили жвалами. Тимур представил себя на месте этих людей и невольно передернулся.

Странно, но каторжники не выказывали особого страха. Они сгрудились в кучу и опустили головы, будто овцы на бойне, покорно ожидающие своей участи. На поясе у каждого болтался крюк, но ни один даже не пытался пустить оружие в ход.

Пауза затянулась. Тимур никак не мог сообразить, что делать с этими странными людьми. В конце концов он, кашлянув, ткнул пальцем в ближайшего пленника и коротко приказал:

– Подойди.

Выбранный нервно оглянулся на товарищей, переступил с ноги на ногу, но с места не двинулся.

– Сюда иди! – рявкнул Тимур. – Бегом!

Каторжник втянул голову в плечи и нехотя приблизился, забирая в сторону от снегожоркиной морды. Остановился в паре шагов от бронированного бока. Тимур спрыгнул в снег, подошел к мужчине и, взяв за подбородок, заставил поднять лицо, скрытое поляризованным стеклом. Разговаривать, глядя на собственное отражение, было невозможно, поэтому Тимур резко сорвал маску с каторжника. То, что находилось за ней, больше походило на гротескное изображение Смерти – обтянутый желто-белой кожей череп, провалившиеся глаза без ресниц, тонкие бескровные губы.

Каторжник сопротивляться не пытался, только щурился и часто моргал от летящих в глаза снежинок.

– Ты кто? – зачем-то спросил Тимур, не очень-то представляющий себе, как начать разговор.

– Шмыга, – еле слышно прошептал похожий на живого мертвеца человек.

– Шмыга, – повторил Тимур. И, вместо важного, спросил глупо: – Что ж ты такое… Шмыга?

Каторжник не ответил. Но Тимур, разозлившись на себя, уже собрался.

– Что тут происходит? – жестко спросил он. – Почему выработка заброшена? Где все? Что случилось с сектором?

Шмыга продолжал молчать, бессмысленно лупая глазами и время от времени облизывая губы.

Да что с ним разговаривать, встрял Слон. Мочить козла! Это ж они за мясом прутся, так? Ну и завалить всех, трупоедов долбаных!

Каторжник напрягся, стрельнул глазами по сторонам, кажется, собираясь пуститься наутек.

– Погоди ты, – отмахнулся от Слона Тимур и обратился ко всем пленным сразу: – Мы не собираемся вас убивать. Нам просто нужно знать, что случилось на каторге, ясно?

Он подтолкнул Шмыгу к остальным. Повысил голос:

– Кто может рассказать, что здесь было?

Прошло не меньше минуты, прежде чем от кучки людей отделился один, самый мелкий. Сделал пару шагов, сипло сказал:

– Я могу.

– Маску сними, – попросил Тимур.

После недолгого колебания каторжник стянул маску. Негромко охнула Рада, выругался Слон. Перед ними стояла женщина. Как две капли воды похожая на Шмыгу, то есть на ожившую смерть. Только болтающаяся в ухе серьга из снегожоркиного уса – Слона работа, безошибочно определил Тимур – выдавала представительницу слабого пола.

– Баба, – сплюнул на снег Джокер.

– Зачем тебя сюда понесло? – хмуро спросил Тимур. – Мяса захотелось? Свежатины?

– Швед послал, вот и понесло, – не отводя взгляда, ответила баба. – Мертвякам все равно, а мне жить охота.

– Значит, Швед – смотрящий?

Тимур вздохнул. С той самой минуты как они обнаружили склад мертвечины, его не отпускала мысль, что, сбежав на поиски тепла, их команда отдала каторгу на откуп чокнутому блондину. Мало ли что Гросс вещал про безысходность, неминуемую гибель и прочие ужасы. Можно было хотя бы попытаться скинуть зарвавшегося Негатива. И не допустить того, что в итоге случилось.

Женщина немного осмелела, поверив, что убивать ее прямо сейчас никто не собирается. На жутких тварей она, кажется, вообще не обращала внимания, смотрела только на Тимура, определив в нем главного.

– Швед, конечно, – подтвердила она. – А вы откуда? С другого лагеря, что ли? Это где таких зверюг приручают?

Нет, все-таки бабы – все дуры, возмутился Слон. Ну что за жизнь, разорялся он, никакого удовлетворения морального не дождешься! Народ такой тупой пошел, что и не боятся даже, не говоря уже о том, чтобы трепетать как положено перед героями, на белых конях в родной лагерь возвернувшимися!

121